Домашние животные

Выбрали сами
Сторону Солнца,
Кто нас осудит,
Если споткнемся?
Евы, адамы,
Грешные все мы,
Новые люди,
Старые схемы.

Хитрый не спорит
С теми, кто выше,
Мудрый не верит
Мертвым и нищим.
Ныне в фаворе
Дерзкий и грубый.
Толстые двери,
Тонкие губы.

Сердце спокойно,
Мысли как струны,
Совесть не гложет
Чистых и умных.
Жить над законом
Очень приятно.
Гладкая кожа,
Трупные пятна.

Осень прощается с нами, сиротами,
Ветром промозглым да кровью дождя,
Листья любви пожелтели и проданы,
Мы их не взяли с собой, уходя.

Теплые сны завершаются казнями
Чувств и мечтаний, иначе никак,
Давит зима капли слов недосказанных
Ласковым воем бродячих собак.

Быстро бегут минуты,
Каплями надежды насилуют умы,
Чтобы назад вернуть их,
Темными ночами в богов играем мы.

Лепим детей убогих,
Рады тем, чьи мысли невинны и просты,
Вставшим ломаем ноги,
Храбрых заставляем отречься от мечты.

Сильно жалеть не будем,
Если сдохнут души, страдая и любя,
Все мы внутри иуды,
Мелкие людишки, распявшие себя.

Время больных не лечит,
Бьется птицей в клетке, открыв ошибкам счет,
Или, сутуля плечи,
Тонкой ниткой крови сквозь пальчики течет.

Выбор наш прост и труден:
Плачем, предавая, влюбляемся, смеясь,
Люди - всего лишь люди,
Нукеры потопа, несмывшаяся грязь.

Нам вновь придется играть эту роль,
Пугаясь шорохов нового дня,
Я буду первой, ты будешь второй,
Лишенной глаз, половинкой меня.

Не видно Солнца за тучами лиц,
Больные тени таятся в толпе,
Они хотят кровь чужую пролить,
Чужие чувства присвоить себе.

Дрожат сердца, но с пути не свернем,
Мы дали слово друг другу идти,
Пусть наши души пылают огнем,
Пусть вены рвет под напором мечты.

Никто не сможет отнять эту роль,
И много лет, верность сцене храня,
Я буду первой, ты будешь второй,
Лишенной глаз, половинкой коня.

Застынет время, застынут уста,
Снимая маски, себя мы убьем,
Слетят афиши, и мигом спустя
Не вспомнят зрители наших имен.

Ты будешь первой, я буду второй,
Лишенной слова, открытой для всех,
Мы сами выбрали клоунов роль -
Глотая слезы, дарить людям смех.

Не знаем куда, не помним, откуда,
В одеждах чужих вселенных бредем,
Потомки богов, свидетели чуда
Творения звезд, мы ищем свой дом.

В полуденных снах с надеждой вдыхаем
Дорожную пыль далеких планет,
То в центре миров, то где-то за краем
Пространств и времен, рожденных и нет.

Другим все равно, что было, что будет,
Но в венах пока течет не вода,
Участники войн, вершители судеб,
Торим новый путь, себя не щадя.

Пусть земли вокруг окажутся раем,
Пусть ангелы зла растопчут мечты,
Когда упадем, когда проиграем
В неравной борьбе, продолжим идти.

Черно-белые мечты,
Высыхающие капли слез,
Все желания просты,
А обидные слова - всерьез.

Бег секунд прервать нельзя,
Души, чувствуем, уже горят,
Приоткрыть рискнем глаза,
Это будет наш последний взгляд.

Мы
  считаем до пяти,
Нам
  осталось сделать шаг вперед,
Бог
  не сможет нас найти,
Мы
  считаем до пяти, и боль пройдет.

Отражений больше нет,
В зеркалах лишь пустота видна,
Предсказуемый момент -
Переход в другую плоскость сна.

Не боимся, не кричим,
Все загадки решены давно,
Насчитаем пять причин
В неизвестное открыть окно.

Мы
  считаем до пяти,
Мир
  не хочет никому помочь,
Нам
  открыты все пути,
Мы
  считаем до пяти, и сгинет ночь.

Пограничная зона между светом и тьмой
Для кого-то по духу оказалась родной.

В ней живет, не меняясь, не шагая вперед,
С сотворения мира самобытный народ.

Вне защитного слоя современных причуд,
Здесь плюют на законы и традиции чтут.

Проклинают чуть слышно монотонные дни,
Никого не жалеют, никому не должны.

Эти люди как звери, копят зависть и злость,
Им экстаз унижений испытать довелось.

После долгих гонений высох гордости яд,
Разучились смеяться, полюбили страдать.

Благодарности дарят наступившим на них,
Поклоняются сильным, добивают больных.

Черепами неверных украшают шатры,
Геркулесы снаружи и гулямы внутри.

Храбрецы и герои, если скрыты толпой,
Вслух читают догматы, упиваясь собой.

Обливаются кровью ритуалов ночных,
Веря в правильность строчек пересказанных книг.

Этот край - не для слабых, он жесток и суров,
Обитателей делит на убийц и воров.

Здесь обид не прощают и молчат о своем.
Пограничная зона между ночью и днем.

Вот и все. Остается немного минут,
Чтобы дать утомленным сердцам отдохнуть,
Помолчать миг-другой, дошутить, дореветь
И решить, для чего появились на свет.

Нас всегда причисляли к созданиям тьмы,
То ли просто со зла, то ли все-таки мы
Были слишком спокойны и слишком мудры
По нелепым законам жестокой игры.

Нам суровые боги пройти помогли
От небесных чертогов до края Земли,
В смеси правды и лжи путь к свободе торя,
Не щадили чужих, не жалели себя.

Шли вперед, сквозь огонь, не хотели вокруг,
Забывали в агонии лица подруг,
Кровь щипала глаза нам, а уши ласкал
Звук, с которым вонзается в тело металл.

Вот и все, взмах рукой до последней черты,
Оголенные войнами мысли чисты,
В битвах против судьбы заслужили свой приз,
На вершине мы были, осталось лишь вниз.

Мир, знакомый до боли, но что-то не так,
Все вокруг - пустота, тишина, полумрак,
Безразлично, открыты глаза или нет,
Рвут вселенную сердца парады планет.

На мгновение время замедлит полет,
Зло смешает с добром, камень с ветром сольет.
Все очистится, в царство теней уходя -
Раздается внутри влажный шепот дождя.

Распрямляются крылья и тянут вперед,
В край, где тает огонь, где взрывается лед.
Сложен жизни пасьянс, сожжены все мосты.
Надоевшая осень, прощай и прости!

Путеводные звезды почти не видны,
В этот час не желаешь ни света, ни тьмы,
Не считаешь минуты, не веришь, не ждешь.
За открытым окном плачет раненый дождь.

Словом несказанным сердце исколото,
Хочется вымарать мира законы,
Чтобы не чувствовать этого холода,
Чтобы не видеть, не думать, не помнить.

Что-то сломалось в часах мироздания,
Стрелки застряли и цифры застыли,
Губы сожгли поцелуи прощальные,
Взгляды последние вырвали крылья.

Хватит испытывать разум сомнением,
В первой любви не отыщутся смыслы,
Боль и экстаз, как монетки разменные,
Между грядущим и прошлым зависли.

Медленно падают в землю бесплодную,
Кто угадает, орлы или решки?
Путь безопасный надежды уродуют,
Слезы и радость даря вперемешку.

Все совершали когда-то падения,
В небо взвиваясь без страха разбиться,
Истово верили в сказки волшебные,
Были едиными люди и птицы.

Жили, не пряча глаза и желания,
Пели до хрипа, любили до крови,
К счастью неслись сквозь грехи первозданные,
Но оказались к нему не готовы.

Просьбы в молитвах богами услышаны,
Жаль, истолкованы слишком буквально,
Рай окольцованных в маленькой хижине
Больше приятной не радует тайной.

Звезды устали казаться алмазами,
Быстро закончился месяц чудесный,
Принцы в рутине короны измазали,
Сняли богатые платья принцессы.

Солнечный свет не приносит забвения
После ночного привычного действа,
Все как положено, более-менее,
Только внутри все горит, хоть убейся.

Хочется плакать о чувствах обманутых,
Сдавшихся демонам скуки на милость,
Скрыться от слишком старательной памяти,
Чтобы не думалось, чтобы не снилось.

Даже Солнце сегодня не хочет гореть,
Даже птицам на землю смотреть нелегко,
Вылетает из труб звук, похожий на смерть,
И к мгновению славы ведет смельчаков.

По подвластному только стихиям пути,
По камням и телам не сумевших дойти,
Справа скал злой оскал, слева пропасти ад,
В спину холод приказа: ни шагу назад!

Дрожь в сердцах и коленях, конечно, пройдет,
И глубокие раны не будут страшны,
Скоро вырастут крылья и бросят вперед,
К ожидающим пиршества детям войны.

По подвластному только стихиям пути,
По камням и телам не сумевших дойти,
Справа скал злой оскал, слева пропасти ад,
В спину крик командира: ни шагу назад!

Лучший друг прикрывает плетеным щитом,
Меч покорен руке, остальное не в счет,
И не хочется знать, что случится потом,
И не важно, что кровь ручейками течет.

По подвластному только стихиям пути,
По камням и телам не сумевших дойти,
Справа скал злой оскал, слева пропасти ад,
На губах, как молитва: ни шагу назад!

Вместо стона из глоток вчерашних рабов
Вырывается рев со слюной пополам,
Ни единого шанса, но каждый готов
Совершить восхождение к райским полям.

По подвластному только стихиям пути,
По камням и телам не сумевших дойти,
Справа скал злой оскал, слева пропасти ад,
И кнутом по спине, мол, ни шагу назад!

Боль в груди, и товарищ остался один,
Постаревший внезапно на несколько лет,
Чтобы завтра попробовать жизни плоды,
Должен он добежать, доползти, долететь.

По подвластному только стихиям пути,
По камням и телам не сумевших дойти,
Справа скал злой оскал, слева пропасти ад,
В спину грохот приказа: ни шагу назад!

Над городом воздух горячий и липкий,
Бардовое небо от гари слезится,
Горят фолианты, папирусы, свитки -
Оброк собирают костры инквизиций.

Один не заплакал, другой не заметил,
Что сжалась от боли планета родная,
Ее постепенно душили монеты,
Легенды и факты местами меняя.

Жизнь с каждой минутой становится легче,
И больше не манит дорога чужая,
Надежды людские пылают, как свечи,
Кровь девственных строчек шипит, исчезая.

Историю мира пожары стирают,
Вгрызаются в каждый обрывок бумажный,
Чернильные души возносятся к раю,
Теплом согревая свидетелей казни.

Драконы сжигают героев бессмертных,
И слез не скрывает каленое небо,
Огонь выбирает все новые жертвы,
Как слуги Фемиды, жестоко и слепо.

С детства привыкли менять города,
Жили в подвалах, играли на свалке,
Но не хотели взрослеть иногда,
Слыша ночами, как матери плакали.

Слишком жестоки законы игры,
Люди в ней пешки, слепцы, невидимки.
Боги, взгляните на мир изнутри,
Сами когда-то нас создали хлипкими.

Даже теряя друзей и подруг,
Мы поступаем бездушно и подло,
Лишь бы отречься от боли вокруг,
Лишь бы не чувствовать вечного холода.

Слезы давно не туманят глаза,
Кожу не щиплют молитвы и гимны,
Прячем все чувства, но скрыться нельзя,
Перед судьбой остаемся бессильными.

Рыжее солнце свернулось клубочком
Возле окна.
Вспыхнули звезды, и в небе глубоком,
Кажется, вечность видна.

Бродит безмолвная ночь-незнакомка
В платье простом.
Тихо вокруг, лишь мурлычет тихонько
Солнце с пушистым хвостом.

Кровью насытились демоны всласть
В бурном потоке случайных событий,
Хрип и смущение, слезы и страсть -
Словно этапы обрядов забытых.

Первая боль - лишь начало пути,
Сделавшим выбор назад не вернуться,
Грешные души пытаясь спасти,
Бродят по странным дорогам безумцы.

Жизни секрет не раскрыть никогда
Лживых наук и религий пророкам,
Тихо сгорают в экстазе стыда
Счастье нашедшие в мире жестоком.

Летит волна, без сожалений и стыда,
Когда кому-то надо
Доставить звуки в точку Б из точки А,
Из точки в недрах ада.

Мобильный демон вымел сор из головы,
От лишних чувств очистил,
Не подойти друг к другу ближе, чем на вы,
На телефонный выстрел.

Для всех, неважно, скучен, весел, молод, стар,
Богач, аскет, развратник,
Теперь общение как хлеб, письмо как дар,
Как суп из фраз стандартных.

Не смог придумать, что ответить - не беда,
Прогресс стоит на страже,
Осталось только два ответа: "Нет" и "Да",
И нужный выбран даже.

Бежит волна, сквозь тьму, по грязи, по росе,
И никуда не деться
От брызг тому, кто хочет выглядеть как все,
Как кукла с чипом в сердце.

Роли свои забываем нередко мы,
Только удобную правду храним.
Люди рождаются марионетками,
Им не позволено думать самим.

Кто-то за ниточки дергает, острыми
Струнами нервов по мышцам скребя,
Чтобы не мучился разум вопросами,
Чтобы вотще не тревожил себя.

Резких падений и взлетов виновница,
Боль нас по жизни ведет за собой,
Даже когда вдруг приятно становится,
Это всего лишь примолкшая боль.

Слово - гарпун, разрывающий легкие,
Взгляд - иглы света в мишени зениц,
Пыль под ногами и звезды далекие
Давят, сгибают, швыряют нас ниц.

Мысли непросто хранить сокровенные,
Если смыкаются наши миры,
Если легчайшее прикосновение
Синапсы болью взрывает внутри.

Боль - это все, что мы знаем и чувствуем,
Ею смеемся и ею грустим,
Люди ее постоянным присутствием
Могут гордиться, как чем-то святым.

Сны и фантазии стонами прерваны,
Ядом приправлена наша еда.
Хрупкая плоть нашпигована нервами,
Значит, заклятая боль - навсегда.

Нам никто не дарил имен,
Нас никто не кормил, не мыл,
Каждый цифрами был клеймен
И отправлен в огромный мир.

Нас учили, что вверх - нельзя,
Говорили, что справа - смерть,
Мы боялись поднять глаза
И старались лишь вниз смотреть.

В нас, казалось, прибоем вскипала вода,
Мы сметали преграды, одну за одной,
Не от боли, от счастья кричали, когда
Разбивались о стены тяжелой волной.

Выполняя впечатанный в души наказ,
Пробегали бездумно, как в цирке, на бис,
По тропинкам, протоптанным кем-то до нас,
Только вместе с толпой, только влево и вниз.

Мы не знали отцов своих,
Не любили подруг и жен,
Просто стали в какой-то миг
Появляться в раю чужом.

Нам твердили, что сверху ад,
Справа, нас убеждали, грех,
Мы не смели смотреть назад,
Разве только тайком от всех.

Шли, бежали, летели над теркой земли,
Растворяя в толпе капли ран и стыда,
Водопадом струились, катились, ползли,
Слыша чей-то презрительный смех иногда.

Рассыпались по стенам, как огненный лев,
Высекали из воздуха тысячи искр,
Забывая дышать, остановки презрев,
Наслаждались движением влево и вниз.

Неожиданно крик замолк,
От веселья простыл и след,
И прервавшийся стук сапог
Подтвердил, что дороги нет.

Пара долгих прошла минут,
И в толпе зародился гул,
Кто-то вправо решил шагнуть,
Кто-то вверх посмотреть рискнул.

С неба падают камни, но нам все равно,
По знакомому каждому с детства пути,
Против стрелок, ведущих на самое дно,
Мы, свободные, все еще можем идти.

Пусть замрут изумленно четыре стены,
Прекратится на миг раздражающий смех,
Знаем точно, что наши часы сочтены,
Но мы движемся вправо и, главное, вверх.

Этот сонет лишен
Красивого слога.
Рядом с другими он
Ущербный немного.

В этом сонете нет
Последних двух строчек.
Это плохой сонет,
Компактнее прочих.

Окончания фраз в пустоте повисли,
Странный ритм, смысла нет,
Повторяются рифмы, слова и мысли.
Неудачный сонет.

Под землей целый город, построен хитро.
Рассекают пространство вагоны метро.
Люди смотрят насквозь, будто с разных планет.
Небеса замурованы. Выхода нет.

Учтены сантиметры и доли секунд.
Полноводной рекой пассажиры текут.
Дети разных народов, религий и каст.
Невозможно подняться и трудно упасть.

Жизнь под слоем земли происшествий полна.
То чужие места, то не та сторона.
Разноцветные стрелки рисуют пути.
Гул толпы никогда не смолкает почти.

Рассыпаются мысли, родившись едва.
Исчезают эмоции, время, слова.
Прячут взгляды супруги, коллеги, друзья.
Разговоры как лай. Прислоняться нельзя.

Свет искусственных солнц. Голоса как прибой.
Незнакомые люди ведут за собой.
Книги в мягких обложках, пугливые сны.
Звуки смеха и слез под землей не нужны.

Монотонны движения, речи просты.
Мир вокруг без привычной дневной суеты.
Без покоя, цветов, развлечений, монет.
Из подземного города выхода нет.

Холод еще не ушел, но растаяло небо,
Где-то уже первой кровью всплакнула капель,
Души от спячки очнулись, и верим мы слепо:
Все по-другому, по-новому будет теперь.

После зимы, будто ласковым солнцем согреты,
Смотрим на мир и желаем себя обрести.
Мы уничтожили все тормоза и запреты,
Нынче открыты закрытые было пути.

Можем на горы смотреть, устремляясь за тучи,
Можем мечтать о любви, не шагая вперед,
Только, лишившись всех чувств, кроме боли тягучей,
Мы убиваем друг друга, как пламя и лед.